При поддержке Министерства Российской Федерации по делам Северного Кавказа
Оглядываясь назад: Договор о разграничении полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и Республики ТатарстанНИА-Дагестан
Думаю, правильнее начинать разговор о развитии федерализма в России и сопутствующем этому процессу национальном вопросе с тех лет, которые мы зовем современностью или «теперь». Так, Владимир Путин в своей статье «Россия: национальный вопрос» писал: «Мы будем укреплять наше „историческое государство“, доставшееся нам от предков. Государство-цивилизацию, которое способно органично решать задачу интеграции различных этносов и конфессий». При этом он подчеркивал: «Мы веками жили вместе. Вместе победили в самой страшной войне. И будем вместе жить и дальше. А тем, кто хочет или пытается разделить нас, могу сказать одно — не дождетесь». Все в этих словах выверено временем и историческим опытом. Даже понимание России как «государства-цивилизации». Все здесь говорит о тенденции развития федерализма как единственно цивилизованного пути интеграции различных этносов и конфессий. «Нет ничего практичнее хорошей теории», — говорил Роберт Кирхгоф. Однако практика порой вступает в противоречие с теоретическими предпосылками. Даниэл Элазар, один из ведущих специалистов по вопросам федеративной государственности и федералистским практикам, подчеркивал: «Федерализм был разработан для того, чтобы обеспечивать политическую интеграцию, основанную на сочетании самоуправления и разделенного правления». Отказавшись от договора о разграничении полномочий, мы, по сути, отказались от идеи федерализма как биосоциального механизма интеграции народов России, что входит в явное противоречие с призывом Путина «органично решать задачу интеграции различных этносов и конфессий». Важно понимать, что интеграция интеграции рознь, она может строиться на приоритете великорусского мышления или приоритете мышления евразийского. Вот как это было. Рассказывает участник и очевидец Нурали Латыпов. Нурали Латыпов излагает свое понимание того, как возникла сама идея создания Договора о разграничении полномочий между Россией и Татарстаном. Нурали Латыпов: Это было не просто на моих глазах. Я был в самых недрах этого процесса. Большая команда квалифицированных специалистов готовила этот договор под руководством вице-премьера Сергея Михайловича Шахрая и вице-президента Татарстана Василия Николаевича Лихачева. На мою долю выпала миссия повернуть мозги юристов Белого дома, которые восклицали: «Да это же нонсенс! Как это можно быть суверенным и одновременно входить в состав Российской Федерации!» Я им ответил двумя тезисами. Первый тезис: вы все получали высшее образование и, соответственно, все философию изучали. И потому не можете не помнить, что слово «диалектика» в марксистко-ленинской философии приветствовалась, не говоря уже про труды Гегеля, откуда эта диалектика была привнесена. Диалектика — это реальность нашей жизни, и если рассуждать диалектически, то с разграничением полномочий все нормально, поскольку, в сущности, это есть борьба единства и противоположностей. Второй тезис: в отличие от вас, я прошел все горячие точки Советского Союза и не понаслышке знаю, как неосторожные слова или борьба за дефиниции приводили к пролитию рек крови. В общем, мне тогда удалось провести философско-методологическое обоснование, которое здорово помогло выстраиванию профессиональными юристами уникального на тот момент договора о разграничении полномочий. Подробнее – видео: https://www.youtube.com/watch?time_continue=46&v=-2RCAAgUqkw&feature=emb_logo В свете сказанного Нурали Латыповым, в те годы очень странно прозвучало утверждение «источника, близкого к Кремлю» о том, что договор о разграничении полномочий — это «договор без начинки», и он, по сути, ничего не решает, поэтому федеральный центр не хочет идти навстречу Татарстану, для которого документ имеет символическое значение». Да, как говорил английский историк Томас Карлейль "События, которые мы переживаем, велики, а почтенные джентльмены, которые нами управляют - мелки..." Давайте, однако, посмотрим в общих чертах на суть того, что давал Татарстану этот «договор без начинки»: — во-первых, органы государственной власти Республики Татарстан могли самостоятельно осуществлять правовое регулирование административных, семейных, жилищных отношений, отношений в области охраны окружающей среды и природопользования; — во-вторых, решать вопросы владения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными, лесными и другими природными ресурсами, а также государственными предприятиями, организациями, другим движимым и недвижимым государственным имуществом, расположенными на территории Республики Татарстан, являющимися исключительным достоянием и собственностью народа Татарстана, за исключением объектов федеральной собственности; — в-третьих, устанавливать систему государственных органов Республики Татарстан, порядок их организаций и деятельности; — в-четвертых, устанавливать и поддерживать отношения, заключать договоры и соглашения с республиками, краями, областями, автономной областью и автономными округами, городами Москвой и Санкт-Петербургом Российской Федерации; — в-пятых, участвовать в международных отношениях, устанавливать отношения с иностранными государствами и заключать с ними соглашения, не противоречащие Конституции и международным обязательствам Российской Федерации, Конституции Республики Татарстан и договору, участвовать в деятельности соответствующих международных организаций, самостоятельно осуществлять внешнеэкономическую деятельность. — в-шестых, предоставлять республике полномочия, которых не было ни у одного другого российского региона, — помилование лиц, осужденных судами Республики Татарстан; — в-седьмых, регулировать вопросы республиканского гражданства; — в-восьмых, определять порядок прохождения альтернативной гражданской службы на территории Республики Татарстан гражданами, имеющими в соответствии с федеральным законом право на замену несения военной службы. И это только малая часть «договора без начинки», который, несмотря на свою «символичность», волновал сторонников унитарного государства в 1994 году, и особенно беспокоит сейчас как прецедент реального федерализма. Хорошо известно, что в 31 субъекте Федерации проект российской Конституции поддержки не получил. В интервью корреспонденту «Независимой газеты (от 6 февраля 1994 года) первый президент РТ Минтимер Шаймиев отмечал, что «мы опять пошли по пути легких решений, потому что построить империю и унитарное государство в меньших масштабах на месте бывшего Союза кажется намного проще, чем строить демократическую федерацию». Этот единственный в своем роде договор о разграничении полномочий с самого начала был для федерального центра как красная тряпка для быка, хотя Борис Ельцин и депутаты Верховного Совета преподносили его как огромное достижение ради сохранения Российской Федерации. Сегодня мы должны понимать, что Договор — это не некое начало, как представляет его Нурали Латыпов, но некий итог длительного непрерывного исторического процесса. По сути, славяно-тюркский этнос — тот же договор, но не о разграничении, а о единстве. Если говорить о договоре о разграничении полномочий, то он, несомненно, несет в себе гораздо больше исторических смыслов, чем принято сегодня думать. Понимание его как части политической культуры, общей многовековой истории очень важно для становления Российской Федерации в ХХI веке как самобытного цивилизационного пространства, некоего древа народов и племен, корни которого уходят в тысячелетия. Важно только не забывать, что ствол этого древа — явление «материковое». Если бы политики, отвергающие сегодня право Татарстана на договор о разграничении полномочий, чаще обращались к истории собственной страны, может, они вместо интриг вокруг его продления могли, как Михаил Юрьевич Лермонтов, записать себе в блокнот: «Начал учиться по-татарски, язык, который здесь, и вообще в Азии, необходим как французский в Европе…» Симбиоз Киевской Руси и Золотой Орды существовал на протяжении многих веков, дав научные основы Евразийской доктрине Путина, ставшей классическим продолжением евразийских идей Льва Гумилева и целой плеяды евразийцев. Сегодня уже не секрет, что Москва как центр формирования русской государственности сформировалась из золотоордынской среды. «Азиатское» наследие, как пишет известный исследователь истории и культуры народов Поволжья Михаил Худяков, было предметом гордости, а не осуждения. Оно было органичным элементом русской жизни: русский язык и культура просто пропитаны тюркскими заимствованиями. Князь и историк Николай Трубецкой писал в своих трудах: «Русский царь Глубочайший по проникновению в суть вещей русский поэт Велимир Хлебников писал о важности для России осмыслить свое «общеазийское сознание». Причем, в понимании Хлебникова, это должен был быть не шаг внутрь, в замкнутость системного единства Азии. Нет! Напротив, так Хлебников представлял себе процесс конструирования Евразийского пространства, которое у него не просто открытая, а сверхоткрытая система поистине космического масштаба. Согласно Хлебникову, задача развития заключается в «творении дела», которое выражало бы дух материка. Мозг земли не может быть только великорусским. Лучше, если бы он был «материковым», считает он. Хочу уточнить: материковым в пространстве славяно-тюркского исторического времени. Это важно для будущего единства народов России как подлинно евразийской державы. Спустя некоторое время поле того как договор канул в лету, я по-прежнему считаю, что задача сегодняшнего дня — это принятие нелинейных решений, поиск диалога с федеральным центром, преодоление проблем недопонимания путем принятия компромиссных вариантов. Так поступил президент РТ Рустам Минниханов, отметивший, что договор о разграничении полномочий России и Татарстана сыграл свою важнейшую «историческую роль», однако надо идти дальше, поскольку «в нынешних условиях ведущим фактором является не столько сама форма отношений республики и федерального центра, сколько их содержание, возможность находить взаимоприемлемые решения возникающих вопросов в общих интересах». Думаю, что в сложившихся обстоятельствах это единственно верное решение, так как практически полное отсутствие гражданского общества уже само по себе приговор федерализму в России и всему, что ему сопутствует (вопрос о национальных языках). Вместе с тем это не значит, что так будет всегда. Я верю в реализацию идеи федерализма в РФ и убежден, что национальный вопрос в самое ближайшее время вновь потребует ответов от всех, кто должен строить Россию как многонациональное Евразийское государство и одновременно свободное и открытое гражданское общество. Подробнее на «БИЗНЕС Online»: https://www.business-gazeta.ru/article/352238 Подробнее на «БИЗНЕС Online»: https://www.business-gazeta.ru/article/352868 Исмагил Шангареев Подписывайтесь на нашу страницу новостей "НИА-Кавказ" в telegram. |
|
RSS
«Нам нужно оглядываться назад?» - спросит читатель. Да, то, что уже произошло не изменить. Это уже история. Но – это опыт, который при определенных обстоятельствах может помочь разобраться как строить межнациональные отношения на основе «материкового мышления», которое предсказал Велимир Хлебников. То, что это предсказание до сих пор не сбылось не значит, что оно прошло «белым шумом». Впереди постиндустриальная эпоха, где культура будет играть реальную системообразующую роль.